Вальжина Морт Ars Poetica
Apr. 9th, 2020 08:00 amНе книги, а
улица открыла мне рот как ланцет врача.
одна за другой улицы представлялись
по именам национальных
убийц.
В Госархивах обложки
твердели словно струпья
на гроссбухах.
В моей квартирке
я соорудила себе
отдельную комнату
населила ее
Калибанами
планов на будущее
Будущее прибывает по расписанию автобусов
от зоопарка к цирку, и какое будущее!
какое у тебя алиби для этих гроссбухов, этих улиц
эти квартир, этого будущего?
В сумочке, содержащей –
уже семь лет –
свидетельство о рождении
мертвеца, моя бабушка
прячет – от меня –
шоколадки. Сумочка открыта как рот.
Ее замочек смотрит за мной
через дверь, через стены, через джаз.
Кто научил тебя пугать, сумочка?
Я целую твои замочек, я кляну твою суть.
Август. Яблоки. У меня никого нет.
Август. Спелое яблоко для меня – братец.
Для меня четырех-ногий стол –домашнее животное.
В храме Универсама
я стою
как свеча
в очереди к жрице кто блюдет
знание цен на сосиски, невинность
молочных упаковок. Мое будущее чуть меняется
после покупок необходимостей.
Будущее, пребывающее по расписанию городских автобусов,
улицы, представлявшиеся именами
национальных убийц. Я соорудила себе
отдельную комнату, где память –
нелегал во времени – подчищает
после воображения.
В комнате где память расстилает постель –
белье затвердевающее как струпья
на матрасах – я целую
яблочки – моих братцев – я целую замки
наблюдающие за нами сквозь стены, сквозь годы, сквозь джаз.
шоколадки из сумочки в которой – сквозь семь войн –
свидетельство о рождении мертвого!
Обними меня, братец – яблоко.
Оригинал:
https://www.poetryfoundation.org/poetrymagazine/poems/151145/ars-poetica-5d8d0d0245370
улица открыла мне рот как ланцет врача.
одна за другой улицы представлялись
по именам национальных
убийц.
В Госархивах обложки
твердели словно струпья
на гроссбухах.
В моей квартирке
я соорудила себе
отдельную комнату
населила ее
Калибанами
планов на будущее
Будущее прибывает по расписанию автобусов
от зоопарка к цирку, и какое будущее!
какое у тебя алиби для этих гроссбухов, этих улиц
эти квартир, этого будущего?
В сумочке, содержащей –
уже семь лет –
свидетельство о рождении
мертвеца, моя бабушка
прячет – от меня –
шоколадки. Сумочка открыта как рот.
Ее замочек смотрит за мной
через дверь, через стены, через джаз.
Кто научил тебя пугать, сумочка?
Я целую твои замочек, я кляну твою суть.
Август. Яблоки. У меня никого нет.
Август. Спелое яблоко для меня – братец.
Для меня четырех-ногий стол –домашнее животное.
В храме Универсама
я стою
как свеча
в очереди к жрице кто блюдет
знание цен на сосиски, невинность
молочных упаковок. Мое будущее чуть меняется
после покупок необходимостей.
Будущее, пребывающее по расписанию городских автобусов,
улицы, представлявшиеся именами
национальных убийц. Я соорудила себе
отдельную комнату, где память –
нелегал во времени – подчищает
после воображения.
В комнате где память расстилает постель –
белье затвердевающее как струпья
на матрасах – я целую
яблочки – моих братцев – я целую замки
наблюдающие за нами сквозь стены, сквозь годы, сквозь джаз.
шоколадки из сумочки в которой – сквозь семь войн –
свидетельство о рождении мертвого!
Обними меня, братец – яблоко.
Оригинал:
https://www.poetryfoundation.org/poetrymagazine/poems/151145/ars-poetica-5d8d0d0245370